Родился 25 марта 1954 года. Образование высшее. Окончил Красноярский политехнический институт, специальность: «инженер по эксплуатации автотранспорта».
На ликвидацию последствий аварии на Чернобыльской АЭС был призван и направлен в 1988 году из г. Зеленогорска.
Принимал участие в ликвидации последствий катастрофы на ЧАЭС в 1988 году в качестве начальника автоколонны УМИАТа. Обеспечивал готовность автомашин к работе, занимался их ремонтом по мере надобности. Работал на объекте «Укрытие».
Воспоминания Евгения Ивановича:
«Я живу в Зеленогорске с 1956 года. Окончил Красноярский политехнический институт по специальности: «инженер по эксплуатации автотранспорта». Пять лет проработал оперативником в ОВД. Позже трудился в управлении строительства.
В 1988 году меня вызвали в отдел кадров и предложили поехать в Чернобыль. Отказываться я не собирался, ведь и до меня люди ездили.
Больших знаний о радиации у меня не было, но я свято соблюдал правило: «Не лезь, куда не надо».
Был назначен начальником автоколонны УМИАТа. На станции работало много машин, а я обеспечивал их готовность к работе, занимался их ремонтом по мере надобности. В общем, обычная работа начальника автоколонны - ничего особенного!
Машин было "море", доставлялись из разных регионов страны: самосвалы и спец-машины - погрузчики, телевышки, "миксера", насосы, автокраны. И новые, и старые. Если срочно был нужен легковой автомобиль, то ехали в Припять, вскрывали гараж и проверяли машину дозиметром. Чаще всего они были "чистыми", значит, можно было пользоваться. Ремонтировать технику приходилось часто. Конечно, ремонтировали только «чистую», "заражённая" отправлялась на утилизацию в Копачи.
Машины постоянно разворовывались, каждое утро у меня начиналось с «подведения итогов» - с какой машины какую деталь сняли, а какая пока на ходу. Мародёрство процветало…
По мере необходимости мы обшивали технику защитными свинцовыми пластинами. Помню, я только вступил в должность и пошел к завхозу за свинцом. «Забирай», - он говорит. «А сколько брать?» - спрашиваю. «Да там рулонами - тонн пятьдесят», - отвечает.
При обслуживании техники случались и инциденты. Один комсомолец всю ночь ремонтировал «грязный» трактор. К утру починил и решил, что он герой. Но вместо благодарности получил приличную радиационную дозу и выговор. Трактор утилизировали.
Вообще сделать качественный ремонт в тех условиях сложно, проще было выкинуть. Что и делали.
Мне довелось встретиться в Чернобыле с людьми, приехавшими туда за «длинным рублём». Разговорился как-то с одним водителем, и он рассказал мне свою историю. На ликвидации он с 86-го года. Родом с Тамбовщины, совершенно забытого богом и людьми села. Отслужил армию, вернулся домой. Работы не было, фактически нищенствовал, два года донашивал армейские штаны. А тут случилась авария на ЧАЭС. Парень и отправился в военкомат, а вскоре оказался в Чернобыле. Когда получил первую зарплату, испытал настоящий шок - 5 000 рублей выдали, в то время как дома для него пределом мечтаний были 50 рублей. Так он и остался в здесь. К моему приезду это был очень больной человек с разрушенным кишечником, постоянно кашляющий, выплевывающим всё из себя.
Было ему лет 25–27. Однако он купил дом в Сочи, женился. «Лучше год поживу как человек», - говорил.
В одной деревне встретился с самосёлами - в доме под елями с красной хвоей жила семья: родители и трое детей. Наверное, им деваться некуда было. «Смотри, какая картошка уродилась», - хвастали.
Многие люди пренебрегали мерами безопасности. Например, положено было часто менять одежду и обувь. А радиация глазом-то не видна на одежде. Видно только, что вещь новая, фабричная. Всего-то пару раз ее надевали… Одна уборщица приспособилась такую одежду в придачу с обувью из мусорных мешков вытаскивать и родственникам в деревню увозить…
Да что там говорить — даже люди с высшим образованием жарили и ели чернобыльские грибы! Я лично был свидетелем, как мужики-водители с помощью паяльной лампы варили в ведре раков из местных озёр. Да ещё и нахваливали...».