15 мая 1986 года Политбюро ЦК КПСС поручило министерству среднего машиностроения совместно с другими министерствами и ведомствами СССР выполнение работ по консервации разрушенного 4-гоблока ЧАЭС. В этот же день был создан штаб отрасли под руководством заместителя министра среднего машиностроения Александра Николаевича Усанова. Одновременно при штабе был создан производственно-диспетчерский отдел во главе с Игорем Аркадьевичем Беляевым, который координировал вопросы снабжения, транспорта, размещения людей и их питания, осуществлял связь между различными ведомствами и многими организациями в пределах министерства.

20 мая 1986 года приказом министра Минсредмаша Е. П. Славского для ликвидации последствий аварии на ЧАЭС создано управление строительства № 605 (УС-605). В разные периоды времени в его состав входило более 23-х структурно-производственных подразделений: строительные и монтажные районы, бетонные заводы, управления механизации и автотранспорта, энергоснабжения, производственно - технической комплектации и многое другое.

Генерал-майор Е.В. Рыгалов.

Управлению строительства было подчинено управление военно-строительных частей в составе двух военно-строительных полков, военно-строительный и санитарно-эпидемиологический отряды, а также подразделения обеспечения. Кроме того, в непосредственном контакте с управлением строительства в зоне Чернобыльской АЭС работало свыше 10 научных, проектных и других организаций Минсредмаша — РИАН, СНИИП, ИАЭ, химкомбинат «Маяк» и другие. Первым начальником УС-605 стал генерал-майор Евгений Васильевич Рыгалов, в то время — начальник строительно-монтажного управления № 604 города Красноярска-45 (в настоящее время — город Зеленогорск ).

С 20 июля 1986 года УС-605 возглавил уроженец города Абакана Геннадий Дмитриевич Лыков, директор Новосибирской строительной организации «Сибакадем строй».

В третью смену, с 23 сентября 1986 года, начальником управления строительства № 605 был назначен Илья Александрович Дудоров, главный инженер из Димитровградского управления строительства, бывший главный инженер «Сибхимстроя», отработавший в Красноярске-26 около пяти лет.

Постановлением ЦК КПСС и Совета министров СССР от 5 июня 1986 года было официально утверждено решение о долговременной консервации 4-го энергоблока и сооружении объекта под названием «Укрытие 4-го блока ЧАЭС». Генеральными проектировщиками работ стали ленинградский институт ВНИПИЭТ и московский «Оргтехстройпроект». Научное руководство было поручено Институту атомной энергии им. И. В. Курчатова. Фактически же проектирование «Укрытия» началось еще 20 мая. Пока проводились неотложные мероприятия на станции, из ленинградского ВНИПИЭТа в Москву был вызван главный инженер института Владимир Александрович Курносов.

Он и возглавил бригаду проектировщиков. В ленинградской команде Курносова были отважные и ответственные люди: главный инженер проекта Алексей Андреевич Бицкий, главный конструктор Евгений Петрович Цуриков, руководитель группы архитекторов Иван Климович Моисеев, руководитель группы проектировщиков Вадим Михайлович Багрянский.

Комплексная бригада из специалистов ВНИПИЭТа была размещена в институте «Оргстройпроект» в Москве. Перед ней стояла уникальная задача. Подобных сооружений никто и никогда в мире не строил, позаимствовать опыт было не у кого. Требовалось перекрыть разрушенный энергоблок площадью, равной шести футбольным полям, все виды строительных работ надо было проводить максимально дистанционно и завершить за 3–4 месяца. С учетом важности задач были проработаны несколько десятков вариантов защитного устройства.

Предлагались «Холм» из песка, бетона и металлических шаров, железобетонная «Арка», купольный «Зонт» и многое другое. Выбор пал на конструкцию с максимальным использованием сохранившихся после взрыва железобетонных конструкций, включая деформированные при взрыве сооружения и, как выяснилось потом, это было единственное решение, которое позволило до предела сократить сроки возведения объекта, названного «Укрытием».

Это был инженерный риск, но другого выхода не было. Для обеспечения надежности будущего сооружения выполнялись сложнейшие расчеты, конструкции, на которые опиралось «Укрытие», были усилены с помощью корсетов и коронок. Наиболее ответственные опоры были дистанционно испытаны. Короткие сроки требовали использования для возведения «Укрытия» материалов, поддающихся высокой механизации. Был выбран монолитный бетон — хороший материал для биологической защиты, который можно быстро изготовить и транспортировать на большие расстояния с помощью бетононасосов практически без участия людей.

Владимир Александрович Курносов вспоминал: «В начале оформилась главная идея — постепенно бетонируя подступы к 4-му блоку, и тем самым подавляя радиацию, приблизиться к его завалам и, максимально использовав оставшиеся после взрыва конструкции, закрыть эту чертову дыру стенами

и крышей. Именно так во время ликвидации челябинской аварии (взрыв на химическом комбинате «Маяк» в 1957 году — ред.) мы загоняли радиацию под бетон».

Начиная с середины мая, сменяя друг друга через 25–30 дней, в Чернобыле работала на постоянной основе бригада проектировщиков ВНИПИЭТа. Практически до окончания стройки проект «Укрытие» дорабатывался на месте с учетом ситуации. Так, в связи с появлением кранов «Демаг» грузоподъемностью 650 тонн, строительные конструкции были перепроектированы на более крупные элементы весом до 200 тонн, что позволило значительно сократить количество опор внутри разрушенного энергоблока, трудоемких по исполнению.

1. Территория 2-го района обозначена,  никто из водителей не проедет мимо. На фото главный инженер В.М. Прокофьев
2. Руководство УАТ УС-605 около Саркофага. Октябрь 1986 г.
3. Задачи инженерным войскам в зоне действия 2-го района определены
4. Автовокзал в Чернобыле до аварии
5. Автовокзал в Чернобыле. Приехал министр Е.П. Славский, слева от него Г.Д. Лыков, в центре (в галстуке) А.Н. Усанов

История строительства объекта «Укрытие» четко делится на три этапа, вахты, как говорили строители.

Первая вахта — с 20 мая по 15 июля 1986 года.

В этот период был самый высокий радиационный фон. И самое главное — неизвестно, где можно «хватануть» дозу. От взрыва всё разлетелось в разные

стороны. В первую вахту провели максимальную дезактивацию местности, изготовили первые металлоконструкции для «Укрытия». В это же время построили бетонный завод, транспортные коммуникации, организовали первое жилье и столовые для ликвидаторов.

Вторая вахта — с 16 июля по 15 сентября 1986 года. В этот период был выполнен основной объем строительных работ по сооружению Саркофага. Трудозатраты строителей здесь были максимальны.

Третья вахта — с 16 сентября по 30 ноября 1986 года. Строительно-монтажные работы завершились и объект «Укрытие» был принят Правительственной комиссией.

Группа проектировщиков объекта «Укрытие» в здании автовокзала в Чернобыле.

Для выполнения громадного объема работ были привлечены все строительные и монтажные организации Минсредмаша. Из них в составе УС-605 были созданы 12 районов ликвидации аварии.

Заместитель министра Средмаша А.Н. Усанов (в центре – фото в очках)
проводит совещание в бункере. Третий справа (стоит) –
главный инженер ВНИПИЭТа В.А. Курносов
.

Каждый район формировался, начиная от руководителя до рабочего, из одной строительной организации в составе министерства. Это давало большой выигрыш во времени, так как специалисты подбирались под выполнение конкретных работ, зачастую хорошо знали друг друга и имели навыки совместной работы. Большинство районов получили географические названия. Например, в «Челябинском районе» работали ликвидаторы из закрытого минсредмашевского города Челябинска-40 и других населенных пунктов Южного Урала, в «Красноярском районе» работали специалисты Красноярска-26 и ликвидаторы из Красноярского края. Томск-7, Сосновый Бор, Обнинск… Лучшие умы и руки Минсредмаша были собраны в районе катастрофы. В дальнейшем был создан специализированный монтажный район для проведения работ по монтажу металлоконструкций и их укрупнительной сборке. В этом районе были собраны лучшие монтажники и сварщики Минсредмаша. Они работали как субподрядчики во всех строительных районах. Министр Славский жестко требовал от этих районов выполнения поставленных задач в установленные сроки. Фактически действовал лозунг: «Ни часу простоя на строительстве Саркофага под «пулями» радиации».

Первым начальником Красноярского района № 2 в первую вахту стал заместитель главного инженера «Сибхимстроя» полковник Владимир Константинович Сперанский из Красноярска-26 (Железногорска).

Начальник 2-го района первой
вахты полковник В.К. Сперанский
.

Трагическим событиям 1986 года посвящена книга Владимира Сперанского «Сибиряки с чернобыльской отметиной», изданная в 2008 году. Все события в ней описаны по личным воспоминаниям и рассказам других ликвидаторов. Это уникальный исторический документ, в котором хроника возведения Саркофага представлена не только масштабно, но и в деталях.

Владимир Константинович вспоминает, что темой его дипломной работы в Ленинградской академии им. Можайского была организация восстановительных работ после взрыва атомной бомбы среднего калибра. Через 28 лет Сперанскому пришлось организовывать восстановительные работы

после взрыва «мирной бомбы». Офис УС-605 разместился в городе Чернобыле, в здании автовокзала. Здесь же работали дозиметрическая и диспетчерская службы, медицинский пункт. В административном здании ЧАЭС располагались новый директор станции Е. Н. Поздышев и его заместители, службы АЭС, оперативные штабы министерства обороны и гражданской обороны.

На станции работали два санпропускника. Здесь же с 20 июня обосновалась дозиметрическая лаборатория. С этого дня шел четкий учет полученных доз, планировалась ежедневная работа, определялось время пребывания в «грязной» зоне. Для приемки грузов была выбрана железнодорожная станция Тетерев, на ней предстояло организовать жилье для работников базы УПТК, а также обеспечить техническую возможность разгрузки стройматериалов, найти место для их складирования, обустроить транспортные развязки для грузов с последующей отправкой их в Чернобыль. Предстояла большая реконструкция станции с железнодорожными путями для массового приема стройматериалов и техники. В дальнейшем на станции разгружали до 130 вагонов в сутки. Разгрузку цемента начали с пяти вагонов, а закончили ежесуточной разгрузкой 40 вагонов. Цемент на бетонозаводы в Чернобыль перевозили автотранспортом ежесуточно по 2500 тонн на расстояние 120 км. Правильность выбора подтвердилась наличием вокруг станции Тетерев многочисленных пионерских лагерей, которые послужили жильем практически на весь срок строительства. Минсредмашевцы поселились в бывших пионерских лагерях — «Голубых озерах», где уже в мае для ликвидаторов была открыта первая столовая, «Солнечном», «Дружбе», «Юбилейном», «Сказочном».

В «Сказочном» была развернута медсанчасть № 126. Лагерь находился в красивом сосновом борувозле села Иловница. Метрах в 500-х от лагеря протекала река Уж. Для организации питания в составе УС-605 был открыт филиал Приднепровского УРСа. Вообще, тыловое обеспечение строителей было организовано как при коммунизме. Прилет, отлет, доставка автотранспортом, проживание, питание — все бесплатно и своевременно.

Макет аварийной зоны ЧАЭС. Красным цветом обозначен разрушенный 4-й энергоблок.

Обязательный ежедневный, а то и по нескольку раз в день, «отмыв» в санпропускниках с заменой спецодежды. От ликвидаторов требовалось только одно — загнать радиацию в Саркофаг. Для того чтобы масштабно приступить к ликвидации последствий аварии, надо было максимально расчистить территорию в районе 4-го блока, снизить радиационный фон, сделать пребывание людей в эпицентре аварии максимально безопасным. Вокруг реактора валялись в большом количестве куски графита, стояла пораженная радиацией техника, верхний слой почвы излучал опасную радиацию и так далее. Всё, что «фонило», надо было спрятать, убрать, вывезти. Требовалось срочно найти способ захоронения отходов. То, что можно было сбросить внутрь разрушенного реактора, было сброшено, а после надежно укрыто Саркофагом. Но куда вывозить горы земли? Для решения этой задачи Правительственная комиссия решением от 15 июня 1986 года образовала рабочую группу под руководством А. К. Круглова, начальника научно-технического управления Минсредмаша. В состав рабочей группы были включены представители украинских и ряда союзных ведомств. В результате был разработан порядок захоронения отходов. Решили спрятать звенящую радиацию в землю, но точных данных о количестве и качестве потенциально опасных материалов и объектов не было. Какой глубины должны быть ямы? Какой длины? В мае-июне 1986 года были разработаны проекты земляных траншей для твердых радиоактивных отходов. Попросту говоря, в эти ямы, согласно санитарным нормам, можно было закапывать грунт, металлические конструкции, технику, приборы и тому подобное. По первому проекту ёмкость траншеи составляла 10–15 тысяч кубических метров, позже проект был откорректирован, и емкость увеличена до 25 000 кубометров.

В июне 1986 года разработчиками проекта — специалистами ВНИПИЭТа — уже на месте была выбрана площадка в районе села Буряковки. При выборе месторасположения могильников учитывались предложения крупных ученых и специалистов. Выбранное место было утверждено решением Правительственной комиссии от 23 июня 1986 года. Объект получил название – ПЗРО (площадка захоронения радиоактивных отходов) «Буряковка», и принят в эксплуатацию в феврале 1987 года.

В отстроенные стационарные могильники ПЗРО «Буряковка» нужно было перевозить отходы из временных хранилищ-могильников. Это так называемые пункты временной локализации радиоактивных отходов (ПВЛРО). Они сооружались без проектной документации, не имеют инженерных защитных сооружений и перекрытий, создавались без учета гидрогеологических условий на их территориях. По состоянию на 1996 год все эти временные сооружения были закреплены за ГСП «Комплекс» и территориально объединены в секторы разной площади. Хранилища типа ПВЛРО не отвечают требованиям нормативных документов и в разной степени оказывают отрицательное воздействие на окружающую среду. Наиболее опасны в настоящий момент ПВЛРО, которые находятся вблизи реки Припять. Это — «Нефтебаза» и «Песчаное плато». Траншеи ПВЛРО «Нефтебаза» постоянно или частично затапливаются или подтапливаются. ПВЛРО «Рыжий лес» содержит большое количество радиоактивных отходов с высокими уровнями удельной активности, однако в настоящее время, он является скорее потенциально, чем реально опасным объектом для окружающей среды. Все ПВЛРО требуют серьезного внимания.

По некоторым из них уже сейчас необходимо принимать срочные меры по локализации или перезахоронению из них радиоактивных отходов. По указанию министра Славского в Чернобыль приезжали представители ОНИС (Опытной научно-исследовательской станции) из Челябинска-40, которые выдавали рекомендации по использованию загрязненных территорий и слабоактивных отходов, так как имели громадный опыт работы на загрязненных территориях вокруг комбината «Маяк» после известных аварий.

На данный момент ПЗРО «Буряковка» эксплуатируется государственным специализированным предприятием «Комплекс». На протяжении 30 лет собранные там радиоактивные отходы будут находиться под административным контролем и 300 лет будут находиться под санитарным надзором. Санитарный надзор за могильником означает контроль за нераспространением радиоактивных веществ из тела траншеи в окружающую среду. Согласно проекту ПЗРО, через 300 лет могильник должен быть освобожден от санитарного надзора. Это означает, что даже при нарушении защитных экранов, воздействие могильника на окружающую среду будет несущественным.

В середине июня 1986 года Минздравом СССР по согласованию с Росатомэнергонадзором и Минсредмашем были выпущены «Временные санитарнотехнические требования безопасности при выполнении работ по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС Управлением строительства № 605».

Требованиями устанавливалось: Обязательное медицинское освидетельствование работников предприятий и организаций по своему постоянному месту работы и получение соответствующей справки-допуска. Медицинское освидетельствование работников привлеченных ведомств в МЧС-126 с обязательным инструктажем по вопросам радиационной безопасности. Установление предельной индивидуальной дозы внешнего гамма-излучения в размере 25 рентген с обязательным освобождением от работ в Зоне и прохождением медицинского обследования в МСЧ126 и по месту основной работы. Установление предельной дневной дозы для любого участника работы за рабочую смену не выше 1 рентгена. К работам по сооружению объекта «Укрытие», который все ликвидаторы называли Саркофагом, первыми 28 мая 1986 года приступили красноярцы и томичи. Остальные районы начали свои работы в первых числах июня. Начался первый этап работ по ликвидации последствий аварии. Первая вахта. Самый большой объем подготовительных работ выпал на долю Красноярского и Челябинского районов. Прежде чем строить, надо было очистить большие территории от радиоактивного мусора. Только так можно было подобраться к стене реактора.

Одна из первых чернобыльских планерок Минсредмаша.
Крайний слева – министр Е.П. Славский,
Крайний справа – генерал Е.В. Рыгалов
.

25 июня в очередной раз прибыл на стройку министр Е. П. Славский. Красноярцы к его приезду уже расчистили и забетонировали площадку до здания ХЖТО, а штаб 2-го района переместился в хранилище отходов ядерного топлива (ХОЯТ). Отсюда шло оперативное руководство работами.

В обычных условиях эксплуатации атомной электростанции в здание ХОЯТ вход разрешен только работникам, обслуживающим хранилище. Ликвидаторам же пришлось радиационную защиту его стен использовать от внешнего источника радиации — разрушенного реактора.

Ученые опасались, что за счет концентрации радиоактивных материалов может произойти прожог основания реактора, и далее — грунта до водоносных слоев. Поэтому было решено выполнить под фундаментом реактора железобетонную охлаждаемую плиту.

Выполнение земляных работ под плиту было поручено шахтерам, которые пробили штольню под фундаментом 3-го и 4-го блоков. Штольня обеспечивалась специальной железобетонной рубашкой из тюбингов. Породу из-под плиты реактора вывозили вручную вагонетками. Работа началась 5 мая и велась круглосуточно со стороны 2-го блока ЧАЭС. Диаметр штольни — 1,8 метров.

После совещания. Руководство УС-605, начальники районов, командиры воинских частей. Автовокзал в Чернобыле, 1986г.

Дезактивация территории вокруг 4-го энергоблока снизила гамма-фон, но радиационная опасность по-прежнему была врагом № 1. Следующим шагом стало возведение разделительных стен между 3-м и 4-м блоками, в деаэраторной этажерке и машинном зале. Стройка велась по четкой методике. Дозиметристы проводили детальную радиационную разведку в каждом помещении, на каждой высотной отметке, вместе с проектировщиками определяли материалы и меры по защите от радиации до нормативных уровней. Защита выполнялась штучными бетонными блоками и свинцовым листом толщиной 6–10 мм. Общая площадь облицовки составляла 5500 квадратных метров. В некоторых помещениях приходилось вырезать трубопроводы, короба штатной вентиляции, убирать весь мусор, подливать бетоном пол на 100–150 мм. Далее выполнялась проектная опалубка, и шло бетонирование разделительных стен, этаж за этажом, помещение за помещением. К концу сентября эта работа свердловчанами и ленинградцами была выполнена.

3 июня в Чернобыль приехал Александр Николаевич Усанов. Он обошел рабочие площадки всех четырех районов непосредственно на самом реакторе.

На тот момент строители с Ленинградской АЭС и уральцы только что прибыли, томичи искали варианты надвижки стены без участия железнодорожных платформ. Полноценная работа велась только в Красноярском районе.

Оперативку Усанов начал с подробного отчета обо всех шагах Минсредмаша по организации ликвидационных работ. Было сказано, что правительством принято решение о призыве «партизан». В связи с этим строительное управление города Желтые Воды переведено в Иванково и назначено ответственным за строительство военных городков в 30-километровой зоне. Обнинское строительное управление теперь отвечает за строительство бетонных заводов в 5-м районе. Первый местный бетон должен поступить на стройку 20 июня. Московский строительный трест № 1 образует 10-й район ликвидации и будет расширять станцию Тетерев, подъездные пути, строить эстакады для разгрузки машин с цементом. Строительному управлению города Шевченко поручено строительство базы УМиАТа (управления механизации и автотранспорта).

Узел перегрузки бетона позволил уберечь от радиоактивного загрязнения большое количество автотранспорта.

Распоряжением Усанова было организовано управление энергоснабжения. Начальником был назначен Геннадий Борисович Григорьев — главный энергетик Обнинского строительного управления. Владимир Сперанский пишет: «Он так хлопотал со своей службой, делал все, чтобы нам, строителям Саркофага, было комфортно. Уже после Чернобыля я бывал у него в Обнинске. Геннадий всегда меня радушно встречал, и мы вспоминали те боевые, напряженные и очень интересные дни».

Ульяновским строителям Александр Николаевич Усанов поручил строительство узла перегрузки и санпропускников. Узел перегрузки — это большая эстакада с наклонным въездом на нее машин и одновременной разгрузкой до пяти единиц транспорта, с бункерами, дающими возможность

под эстакадой принимать бетон в миксеры. После сдачи узла перегрузки в эксплуатацию 10 июля, машины стали курсировать между бетонозаводом и реактором без дезактивации, занимавшей от одного до двух часов. Миксеры с бетоном курсировали по этому маршруту с периодичностью в 3 минуты круглосуточно. Два потока машин — на реактор и обратно, непрерывная лента фар. Ночью было светло как днем.

Каскадная стена

Следующим этапом строительных работ было закрытие крупного разлома стены 4-го блока многоярусной каскадной стеной. Задача этой стены — отсечь завал от остальной территории разрушенного блока Первый ярус выполнялся из забетонированной опалубки, размещенной на железнодорожных платформах, колесных парах. Первый ярус — высотой 5 метров, остальные четыре — по 12 метров до отметки 53.

Начат монтаж труб перекрытия  центрального зала, смонтирована первая секция 4-го яруса каскадной стены.

Наружную опалубку уступов строили из металлических щитов длиной до 54 метров, весом единицы более 100 тонн.

С 1 июня у 1-го энергоблока началась сборка металлической опалубки. Железнодорожные платформыпостепенно обретали форму вагонов, смонтированные каркасы обтягивались сеткой. По верхукаркасов приварили бетоноводы, по два на вагон. Потом через них вагон заполнялся бетоном. Железнодорожный путь был расположен в тридцати метрах от стены машинного зала, по нему от 1-го блока к 4-му танками заталкивался этот своеобразный поезд. Металлоконструкции каскадных стен готовили на опытном заводе ПО «Энергоспецмонтаж» города Электростали. В течение месяца было изготовлено 800 тонн. Укрупнение и монтаж всех ярусов каскадных стен производился у здания ХЖТО. Силами красноярцев там была создана спокойная радиационная обстановка.

Здание ХЖТО стало базой для строителей и монтажников до окончания всех работ. Отсюда, по галерее, к стенам Саркофага в спецодежде, в очках, респираторах, перчатках, дозиметристы через мегафон сообщали о дефиците времени, корректировщики объясняли проходы. Зевак тут не было, обстановка не для слабаков. В июне запроектированная опалубка на платформах была собрана силами военных у 3-го блока, а затем, после отработки стыковки, удачно установлена. Высота 5 метров, ширина — 7 метров, стык на клин, внутри — масса распорных конструкций. Низ до земли загородили трансформаторной лентой, и строители Минэнерго начали закачку тампонажного раствора. В течение 10 дней закачали около 1000 кубометров, но даже не закрыли дно, все растекалось. Дальнейшее бетонирование стены УС-605 взял на себя. Со стороны 3-го блока за стеной ВСРО был установлен стационарный бетононасос «Швинг» с максимальной защитой операторов, из него бетон закачивали в завал и стену. До тысячи кубов в смену на один насос. Продвигались вперед, постепенно заполняя опалубку и завал. Реактор 4-го блока стал могильником, и за каскадные стены в завал возвращалось все, что он разрушил и раскидал по площади. Бетон ложился буграми, нужно было выравнивать поверхность для установки первой стенки каскада.

Для выравнивания по пандусу самосвалами завозились щебень и песок, подсыпка достигала двухметровой высоты. Уже после первых трех дней заливки бетона в завал радиационная доза уменьшилась в 20 раз и на засыпке была 16 рентген в час. Как только была поставлена первая стенка из металла высотой 12 метров, на всю высоту в завал два бетононасоса начали качать бетон. Объем принимаемого бетона рос ежесуточно, и достиг 5700 кубов в сутки. После заливки бетоном образовалась площадка 12-метровой высоты и шириной около 20 метров. На ней краном «Демаг» установили металлические щиты второго яруса каскадной стены. Металлоконструкции стенки легли неровно, с уклоном от третьего блока. На этом неприятности не закончились, при закачке бетона не было динамики роста, бетон куда-то уходил. Правительственная комиссия подключила прокуратуру. Надо было искать течь. Лезть под реактор. В коммуникационном канале обнаружили свежую протечку громадной массы бетона. Нужно было останавливать бетонирование и ждать, когда затвердеет вылившийся бетон. Такую операцию делали несколько раз, с каждым разом уменьшая и сужая отверстия, через которые утекал бетон. Для укрепления площадки 12-метровой высоты за вторую стену по мере бетонирования начали забрасывать металлические каркасы, обтянутые сеткой. Это давало возможность одновременно уменьшить и объем бетона, утекавшего в завал. Монтаж третьей стенки вообще решили сделать составным. Наружная опалубка была выполнена из сплошных металлических щитов, как на первой и второй стенках каскада. Со стороны же завала была смонтирована дополнительная стена из армированных каркасов, обтянутых сеткой.

Для бетонирования 3-го и 4-го уступов каскадной стены два бетононасоса были подняты на вторую, один — на третью ступени каскада. Еще три бетононасоса стояли на первой ступени, и к ним по пандусу заезжали миксеры с бетоном. Затем бетононасосы первой ступени подавали бетон в бетононасосы второй. На бетонировании каскадных стен и примыканий разом работало шесть бетононасосов. Бетон проходил длинную цепочку, пока попадал в конструкцию стены Саркофага: бетонозавод — эстакада перегрузки — автобетоновозы — два бетононасоса. Однако темп укладки бетона не спадал — 5000–6000 кубов в сутки. Не дожидаясь окончания бетонирования третьей стены, стали варить консольные балки по верху металлоконструкций и на них смонтировали 4-й ярус каскада. Все конструкции опор 4-й стены были выполнены на месте. Последний ярус защитной стенки состоял из наружных и внутренних металлических щитов, после бетонирования она должна была служить опорой для наклонных перекрытий с крайней балки на стену. Теперь строители могли спокойно укладывать бетон до проектных отметок. Мучительным процессом оказалась заделка щелей при бетонировании каскадных стен. Уровень радиации был такой, что работать больше 15 минут было нельзя. За это время практически невозможно добраться до отверстия, подтянуть емкость с раствором и заделать дыру. Стали подгонять к стенам реактора освинцованные автобусы и БТРы. Таким образом ограничивали время пребывания людей в «грязной» зоне. А особо большие дыры сначала затыкали тюками поролона, а потом уже замазывали бетонирующим раствором. Стены очень медленно набирали высоту.

С 12 по 14 июня прибыл большой отряд инженернотехнических работников и рабочих «Сибхимстроя».

Министр Е.П. Славский с членами Правительственной комиссии около алюминиевого колпака, 10 июля 1986г.

В их числе был Валерий Иванович Реут, занявший должность главного инженера района № 2, Юрий Гаврилович Воронин, ставший заместителем главного инженера по механизации. Приехали прорабы, начальники участков: Владимир Михайлович Зайцев, Юрий Александрович Чернов, Александр Порфирьевич Объедков, Василий Михайлович Прокофьев, Николай Антонович Ладохин, Александр Леонидович Малороссиянов и другие. Опытные рабочие — Сергей Иванович Белоусов, Николай Арбузов, Геннадий Винокуров, операторы бетононасосов Владимир Григорьевич Липаткин, Александр Васильевич Туркулецкий и другие — в основном стали бригадирами. Их бригады пополнились «партизанами». С 15 июня второй район перешел на круглосуточный график работы — 8 смен по три часа. Выходных не было.

В июле штаб 2-го района перебрался ближе к реактору, в здание ХЖТО, которое было соединено галереей с третьим блоком. После тщательной дезактивации всех помещений здесь расположился и оперативный штаб стройки. Здесь проходили планерки с участием членов Правительственной комиссии. В первой декаде июля была сделана попытка накрыть реактор четвертого блока крышкой из алюминия. Этот навес скорее создал бы видимость защиты, но решение было принято, и крышку весом 9 тонн доставили на весу из Киева вертолетом. Заказ выполнил КБ Антонова по заявке Минсредмаша. Вертолет, держа алюминиевый колпак на высоте 200–250 метров, сделал поступательное движение вперед по направлению к завалу. В какой-то момент неожиданно груз сбрасывается и падает на землю здесь же, на площадке. К счастью, никто не пострадал, однако колпак пришел в полную негодность. По свидетельству очевидцев, а может и по чернобыльской легенде, присутствовавший на вертолетной площадке во время летных испытаний Ефим Павлович Славский перекрестился и сказал тихо: «Слава Богу». Больше к этой теме не возвращались. 21 июля 1986 года образовано Министерство атомной энергетики СССР, но само название «Минсредмаш» сохранилось до июня 1989 года, когда постановлением правительства на базе Минсредмаша и министерства атомной энергетики было образовано объединенное Министерство атомной энергетики и промышленности СССР (МАЭП).

Первым министром атомной энергетики СССР стал Николай Федорович Луконин, бывший директор Ленинградской, а затем Игналинской АЭС. 29 ноября 1986 года министром атомной энергетики СССР был назначен Лев Дмитриевич Рябев. Сегодня он занимает пост советника генерального директора корпорации «Росатом».

В середине июля новосибирец Геннадий Дмитриевич Лыков сменил красноярца Евгения Васильевича Рыгалова на посту начальника УС-605. Игорь Беляев пишет в своей книге «Бетон марки Средмаш», что «совещания у Г. Д. Лыкова проходили кратко — 20–25 минут. Руководители уже до этого успевали обменяться мнениями. Вопрос стоял на первом этапе основной — укладка бетона и работа бетонных заводов. В дальнейшем вставали вопросы монтажа и что надо сделать, чтобы его обеспечить. Потому что монтажный район, возглавляемый В. И. Рудаковым, в большинстве своем не нуждался в подсказках — там были собраны лучшие кадры отрасли по монтажным работам. После оперативки коротко решали более узкие вопросы: перестановка бетононасосов, режим работы кранов, расписывая его по часам». 22 июля на смену полковнику Сперанскому из Красноярска-26 прибыл один из руководителей подразделений «Сибхимстроя» Александр Владимирович Бевза. Для 2-го района началась вторая вахта. В первых числах сентября стена вдоль машинного зала, высотой 8 метров 40 сантиметров, шириной 7 метров, была готова. Это дало возможность кранами забросить за нее зараженную технику и захоронить контейнеры с высокоактивными отходами.

Стена машинного зала была обмыта специальной жидкостью, после чего все пространство между машинным залом и стеной из вагонов было выровнено засыпанным туда щебнем и забетонировано. Образовалась относительно чистая площадка длиной 102 метра и шириной 30 метров. Для заезда на нее был отсыпан 18-метровый пандус из щебеночнопесчаной смеси. На этой площадке стал работать DEMAG с вылетом стрелы 72 метра. Железногорские монтажники приступили к захоронению машинного зала. В середине сентября для строителей Саркофага началась третья, завершающая, вахта. Начальником второго района стал специалист «Сибхимстроя» Владимир Александрович Лебедев.

Перекрытие

Контуры стен Саркофага вырисовывались, но еще не был решен главный вопрос — перекрытие разрушенного реактора. На площадке перед ХЖТО монтажники и строители-красноярцы готовили рамную конструкцию, прозванную «Самолетом». Две спаренные балки были собраны в единый блок-гигант весом 165 тонн. Балка имела четыре опоры, и их нужно было при монтаже зафиксировать сразу и выставить по осям без перекосов. Поднимали при помощи кранов «Демаг». Самым страшным была самовольная расстроповка тяжеленной конструкции. Со второй попытки монтаж был успешно выполнен. 23 сентября в 2 часа ночи «Самолет» сел на опоры. Это была Победа.

Площадка для сборки кранов DEMAK

В течение двух последующих дней по этим балкам был смонтирован накат из специальных труб диаметром 1200 мм и длиной по 34, 4 и 28 метров, изготовленные на Электростальском опытном заводе и укрупненные в Чернобыле. Трубы легли на балки плотно, зазоров не было. Над реакторным пространством появилась надежная опорная металлоконструкция.

Весь мир узнал: 25 сентября 1986 года взорвавшийся реактор был надежно перекрыт. В этот день состоялся митинг ликвидаторов, свершивших казавшееся невозможным еще несколько месяцев назад. Но злой рок продолжал витать над Чернобыльской АЭС. Во время митинга пролетавший вертолет задел лопастью винта трос «Демага» и, перевернувшись в воздухе, упал на пандус машинного зала. Военные летчики погибли неподалеку от 4-го блока.

12 октября на станцию прибыл Ефим Павлович Славский. Он высоко оценил проделанную работу, добавив при этом: «Я участвовал в строительстве первого промышленного реактора в Советском Союзе, под моим руководством реактор впервые захоронен».

Транспортировка гигантской балки «Мамонт» на специальных тележках.

В течение последующего месяца были смонтированы оставшиеся металлоконструкции, самые тяжелые по весу. Это балки «Мамонт» и «Осьминог» — 172 и 180 тонн соответственно. Их установка позволяла закрыть проем между реактором и машинным залом. После их установки была смонтирована западная контрфорсная стена Саркофага.

Контрфорсная стена

Для контрфорсной стены был сооружен двадцатиметровый по ширине фундамент, в который были забетонированы маяки, способные обеспечить точную вертикальную установку металлоконструкций 45-мет ровой высоты, состоящую из 10-ти полых внутри металлических секций, каждая весом по 90 тонн.

Проектировщиками ВНИПИЭТ было принято смелое решение — использовать в качестве опор сохранившиеся после аварии конструкции. Это был огромный инженерный риск, так как сложная радиационная обстановка не позволяла оценить несущую способность оставшихся конструкций. При выполнении строительных работ не исключалась возможность их обрушения.

Освинцованная кабина «Батискаф», незаменимый помощник в работе в условиях высокой радиации.

А это, по мнению физиков, могло повторить взрыв. Но проблему надо было решать и решать быстро. Антикоррозийная покраска металлоконструкций выполнялась прямо на стройплощадке до начала монтажа, который шел медленно — задерживала подгонка по месту блоков покрытия, заделка углов,

герметизация швов. Требовалось множество замеров расстояний по высоте и длине. Многие места были недоступными, а необходимо было знать все расстояния в деталях. В этом исключительную помощь оказала освинцованная кабина «Батискаф». Одну такую кабину ликвидаторы изготовили самостоятельно еще в июне в Чернобыле и использовали первоначально для небольшого отдыха — человек следил за выполнением монтажных работ, затем выбегал, стропил и возвращался под защиту свинца. Второй «Батискаф» был заводской, весом 25 тонн. Внутренние размеры — 1,5 на 2 метра. Сверху он цеплялся крюком крана и поднимался им на любую высоту.

В кабине обязательно находился дозиметрист и была рация. «Батискаф» можно было закрепить на перекрытии, на стене, в завале и на короткое время выйти из него, он мог просто зависать в воздухе для осмотра, замера любого места. За бортом кабины — 150 р/час, а внутри — всего 0,2 рентгена. В «Батискафе» «летали» инженеры, конструкторы, проектировщики, монтажники.

Фрагмент монтажа контрфорсной стены. В течение 20 дней стена была смонтирована и забетонирована.

Создание каждой опоры перекрытия — это сиюминутное решение огромного количества вопросов, о возведении каждой опоры можно написать отдельную повесть. Например, опоры для балки «Мамонт» надо было установить таким образом, чтобы захватить для перекрытия деаэраторную этажерку, которая была забетонирована до высоты плюс 35 метров, но выше — десять метров разрушенных, хаотично разбросанных конструкций, переплетения металла, оборудования, воздуховодов. Опоры нужно было сделать у 41-й и 51-й осей, проектное расстояние между осями — 6 метров. Начали качать бетон для закрепления разрушенных конструкций, бетон растекался, уходил вниз, радиация не позволяла послать туда людей, стали забрасывать рыболовецкие сети. Бетон продолжал утекать, но что-то и оставалось. Тогда пошли на следующий шаг: сутки льется бетон, потом засыпается щебень, который дистанционно разравнивается. Медленно, но основание под опору растет. Было ясно, что ровной поверхности получить не удастся. Поэтому пришлось опалубку под опору установить с приспособленной снизу ловушкой из рыболовецкой сети. Она позволила бетону заполнить неровности, но образовался конус из бетона. Опять засыпали щебенку вокруг конуса и залили бетоном. В течение 20 дней контрфорсная стена метровой ширины была выполнена в бетоне, и начался монтаж блоков покрытия с опорами на балки, а также на стены по контуру реактора. Блоки покрытия были выполнены из металлических щитов и из-за своей формы получили среди монтажников названия: «Клюшка», «Собачий дом», «Мини-юбка» и другие. Каждая «Клюшка» весила 25 тонн и в пространстве между перекрытием реакторного зала и балкой «Мамонт» было смонтировано 10 таких блоков. Работы шли больше месяца, и контролировались с помощью телевидения. Исполнители были уверены в прочности опор, но проектировщики ВНИПИЭТ настояли на проведении испытания перед монтажом балки «Мамонт». Каждую опору требовалось загрузить весом в 400 тонн. Если набирать этот груз из железобетонных элементов, то на опоре получится высота с пятиэтажный дом. Предложено было провести испытание с нагрузкой свинцовыми чушками и дробью, для чего были спроектированы специальные металлические контейнеры — 1,5 на 1,5 метра. Каждый загруженный контейнер весил 20 тонн. На специальную опорную раму загружались контейнеры. Каждая опора — масса проблем и поразительных своей оригинальностью инженерных решений, мастерство операторов-крановщиков, корректировщиков. Монтаж опорной балки прошел успешно. Работами по монтажу балок «Мамонт» и «Осьминог» руководил бригадир монтажников Иван Андреевич Воробьев. Обаятельный, скромный труженик, который и поныне проживает в городе Железногорске. Балка «Осьминог» должна была лечь на стену деаэраторной этажерки со стороны машинного зала. Состояние оставшихся конструкций было такое, что сооружать опоры не представлялось возможным, поэтому балку спроектировали в виде короба — длина 100 метров, вес более 180 тонн — и обтянули металлической сеткой. Основание было, мягко сказать, неровным, перепады разломанных конструкций до 1 метра по высоте. Чтобы закрепить балку горизонтально, через каждые 3 метра подвесили мешки из капроновых рыболовецких сетей, которые, заполняясь бетоном, принимали форму основания. Получалось, что балка горизонтальная, а опоры под нею разной высоты и формы. Затем была забетонирована и сама балка до верхнего обреза.Все балки и стены были возведены, но при монтаже, контроль за которым осуществлялся дистанционно, образовались щели, которые затем заделывали вручную «партизаны»-добровольцы. Работы по герметизации стыков было много, в некоторых случаях из-за высокой радиации это делали по нескольку раз.

Машинный зал

Реактор был перекрыт, но в сторону машинного зала оставался открытый завал. В нем требовалось подавить дикий гамма-фон. Пробовали накрыть завал листами свинца, обрамленного уголком. Но это не давало эффекта, так как обломки строительных конструкций лежали хаотично и щиты ложились так же. Но инженерная смекалка нашла выход из положения и в данной ситуации. Из свинцовых листов были изготовлены гирлянды, сцепленные канатом по типу воздушного змея. Теперь уже свинец ложился по профилю разрушенных конструкций, под собственным весом принимая форму завала. Это дало возможность допускать добровольцев к работе по герметизации, замерам и другим разовым работам на кромках завала. Выполняя эти задания, добровольцы из «партизан» получали 8–12 рентген и отправлялись домой, пробыв на стройке Саркофага хоть три дня. Желающих было много, командиры говорят, что только за август-октябрь были досрочно демобилизованы более 200 человек.

Собрание в бункере ХЖТО. В центре начальник монтажного управления Минсредмаша Макаров.

23 октября 1986 года Совет Министров СССР выпустил распоряжение об образовании Государственной комиссии по приемке на техническое обслуживание законсервированного энергоблока № 4 Чернобыльской АЭС под председательством Николая Федоровича Луконина. Его заместителем стал Лев Дмитриевич Рябев. В состав комиссии вошли: от Минсредмаша — Александр Николаевич Усанов, от ВНИПИЭТа — Владимир Александрович Курносов, от Минздрава — Евгений Иванович Воробьев, от Курчатовского института — академик Анатолий Петрович Александров, и другие специалисты.

На завершающем этапе, в ноябре, была закончена приточно-вытяжная вентиляция, начатая еще в августе. Правительство очень опасалось большого разогрева в закрытом Саркофаге, поэтому была изготовлена и смонтирована мощная вентиляция с вентиляционным центром производительностью 330 000 кубометров воздуха. Выброс производился через систему фильтров в трубу 3-го блока станции. Окончание строительномонтажных работ позволило завершить весь объем работ по КИПу и автоматике для замера всех параметров в Саркофаге и вывода их на щит управления.

Г.Д. Лыков (второй слева) передал полномочия начальника УС-605 И.А. Дудорову (крайних справа).

Заключительный этап строительства проходил под непосредственным руководством заместителя министра Минсредмаша Александра Николаевича Усанова. Он нес персональную ответственность за все проектные решения и претворение их в жизнь в сроки, которых не знала наша планета.

День Победы

Объект «Укрытие»

За шесть месяцев работ по сооружению Саркофага было уложено более 400 000 кубометров бетона, засыпано 600 000 кубометров щебня, смонтировано 7000 металлоконструкций. За вычетом бетона в конструкциях, было определено, что около 1000 кубометров протекло в центральный зал и оттуда — в шахту реактора. Эта масса бетона охватила, как хомутом, все уцелевшие конструкции, которые служат опорой кровли. Все топливо, которое находилось в подреакторном пространстве, залито бетоном и свободно, под воздействием влаги или других факторов, перемещаться не может. Венцом работы стала окончательная покраска Саркофага. Тем самым был придан красочный вид этому «чудовищу», страшная сила атома была укрощена разумом и трудом человека. И вот долгожданный день Победы наступил.

Начальник УС-605 Геннадий Лыков благодарит красноярцев за проделанную работу.

30 ноября 1986 года Государственная комиссия, созданная распоряжением Совета министров СССР,подписала акт о приемке на техническое обслуживание законсервированного энергоблока № 4 Чернобыльской АЭС.

Из книги "Чернобыль. Труд и подвиги" (Красноярским ликвидаторам последствий Чернобыльской аварии посвящается...). Красноярск, 2011 г.

Слайды
Сайт посвящён хроникам ликвидации аварии на ЧАЭС и участникам этих событий, которые были направлены из г.Красноярска-26 (ныне Железногорск).
Cайт Красноярской краевой общественной организации инвалидов Союз «Чернобыль» и Местного отделения ККО ОИ СЧ г.Красноярска
2012 © Интернет-музей, посвящённый участникам ликвидации аварии на ЧАЭС из Красноярского края. Создан на средства государственной краевой грантовой программы «Социальное партнёрство во имя развития» по заказу КРО Союз «Чернобыль» г.Красноярск при содействии МБУК «Музейно-выставочный центр» ЗАТО г.Железногорск. Все права защищены!
Разработан на платформе «1С-Битрикс»
Создание и поддержка: Сергей Ерошкин