* Костяев Николай Федорович

Родился 28 ноября 1959 года.

На ликвидацию последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС был командирован в ноябре 1986 года от военно-строительной части № 1204 «Сибхимстроя» на заводе «Красмаш».

Принимал участие в ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС с 10.11.1986 года по 30.12.1986 года в составе УС-605. Выполнял обязанности заместителя командира роты автомобилистов в/ч 1658 ВСО, которая доставляла на КАМАЗ-"Миксерах" бетон к 4-у блоку, а также круглосуточно доставляла на автобусах рабочие смены.

Получил дозу облучения 9,5 рентген.

Инвалид III группы.

За проявленные в Чернобыльской зоне мужество и стойкость неоднократно поощрялся благодарностями от командования в/ ч 1658, отмечен нагрудными знаками Союза «Чернобыль».

Награды:

- медаль ордена «За заслуги перед Отечеством», II степени.

Воспоминания Николая Федоровича:

«В 1986 году в звании старшего лейтенанта я служил в военно-строительной части № 1204 «Сибхимстроя» на заводе «Красмаш».

Когда позвонили и сообщили, что я призван на ликвидацию последствий аварии ЧАЭС, я отдыхал с семьей в Абхазии. Мы вернулись домой. А в ноябре я выехал в Чернобыль, где был назначен заместителем командира роты. В моем подчинении находилось 250 человек, в основном, военнослужащие запаса - их еще называли «партизанами» - многим по 40–45 лет.

Мне в то время исполнилось 27 лет. Тем не менее, в этой командировке у меня появилось много хороших друзей. Мои подчиненные

годились мне в отцы, но разница в возрасте никогда не чувствовалась.

Свободного времени у нас практически не было: с утра до вечера - одна работа.

Без общения трудно. Мы старались поддержать друг друга веселой шуткой, анекдотом. Никогда не забуду, как ребята отметили мой день рождения 28 ноября. Как раз приехали артисты с концертом, и мои товарищи сделали

музыкальную заявку. Специально для меня артисты исполнили песню из кинофильма «В бой идут одни старики» на украинском языке. Было неожиданно и приятно, до слез…

Меня после Чернобыля долго не покидало ощущение, что моя жизнь поделилась надвое - «до» и «после». Мы жили в очень красивых

пионерских лагерях. Кругом была потрясающе красивая местность. Но не покидало чувство тревоги, всеобщей беды.

На момент чернобыльской командировки, моя дочка была еще маленькой - 3 годика, и жена очень волновалась. Мы оба хорошо понимали степень опасности. Но я не пытался выхлопотать освобождение, считал, что

раз должен кто-то поехать, то почему не я.

Из нашей воинской части в ликвидации участвовало

много офицеров. Из-за Чернобыля я потерял своего друга — Ивана Викторовича Усевича. Он был свидетелем на моей свадьбе. Через два месяца службы в зоне ликвидации его оставили еще на один срок.

По возвращении домой он сильно болел и рано ушел из жизни. Меня тоже хотели оставить, но вмешался случай — внезапно обострился гастрит,

которым я никогда не страдал до командировки. Возможно, это случилось из-за нервного перенапряжения.

В Киевской областной больнице мне написали, что я нуждаюсь в дальнейшем лечении, и я отправился домой с официальной дозой облучения в 9,5 рентген.

В дверь своей красноярской квартиры я позвонил вечером 31 декабря. Вот такой был сюрприз.

Когда в 2006 году мне стали оформлять наградные

документы, сказали, что моей дозы на орден не хватает, только на медаль. Я ответил: «Спасибо! Мне достаточно».

После я долго лечился в госпиталях. По всему телу шли красные пятна. С диагнозом «лучевая болезнь» проходил полное очищение крови. Думаю, что меня сберегла православная вера. Добравшись до Киева, я первым делом

пошел в Киево-Печерскую лавру и помолился.

Хотел бы еще раз съездить в Киев с молитвой благодарности. Но еще раз побывать в Чернобыле не хотел никогда. Эта командировка лишила меня работы — из армии пришлось уволиться по болезни. Сейчас, с 3-й группой инвалидности, работаю грузчиком.

На память о ликвидации у меня остался только пропуск, разрешающий мне передвигаться по всей территории зараженной "Зоны".

Довелось побывать и в г. Припяти. Этот город мне запомнился особо — маленький, очень красивый и практически пустой, за исключением,

ликвидаторов…

Припять была похожа на город-призрак и производила тягостное впечатление.

Каждый год в день аварии на ЧАЭС мы встречаемся со своими однополчанами. Всегда нескольких человек не досчитываемся.

Не так давно похоронили Анатолия Богданова, тоже "Красмашевца". Он был химиком, измерял уровень радиации в "Зоне".

Мы не любим вспоминать период ликвидации

аварии, потому что он связан с огромным горем, неисчислимыми потерями, но в день трагедии, 26 апреля, мы собираемся вместе, чтобы почтить память наших ушедших друзей».