* Егикян Вачаган Грачикович

Родился 8 ноября 1959 года. Образование средне- техническое.

Проживал в городе Алаверды республики Армения.

До направления на ликвидацию последствий катастрофы на ЧАЭС работал монтажником в городе Алаверды (республика Армения), был призван через военкомат из Челябинска-70 в специализированную воинскую часть для прохождения службы в Чернобыле.

Принимал участие в ликвидации последствии катастрофы на ЧАЭС с 5.09.1987 г. по 16.10.1987 г. в качестве разнорабочего на ремонте объекта «Укрытие».

С 5 сентября 1987 г. года работал на 3-ем блоке ЧАЭС в качестве кровельщика.

По окончании службы в Чернобыле получил звание сержанта.

Доза облучения по карточке – 8, 7 рентген. Инвалид II группы. Медкомиссия в Армении установила, что инвалидность связана с участием в ликвидации последствий катастрофы на ЧАЭС.

Награжден медалью «За отвагу», нагрудным знаком «В память о катастрофе на чернобыльской АЭС», значками «Участник ликвидации последствий катастрофы на чернобыльской АЭС» СССР и РФ.

Из воспоминаний:

«Снимали с крыши старый рубероид и клали новый. Работали посменно, продолжительность смены – 20 минут. С 5 октября работал на 4-ом блоке. В бетонированном покрытии четвертого блока были обнаружены трещины. Трещины закрывали свинцом. Работы производились в течение минуты. Внизу реактора рубили свинец. Там внизу работы длились 20 минут».

Воспоминания Вачагана Грачиковича:

«Я жил в Армении, в городе Алаверды. В 1987 году меня призвали через военкомат в Челябинск-70 на шесть месяцев. Людей набирали в специальную воинскую часть для работы на ЧАЭС. Призвали в качестве штукатура.

Полмесяца служил в Челябинске-70, работал слесарем, так как у меня много специальностей, затем отправили в Чернобыль.

С 5 сентября – в Чернобыле. Поселили в интернате города Чернобыль. Питались в солдатской столовой.

Определили работать на самой станции. На 3-ем блоке. Когда в 1986 году заливали блок бетоном, то видимо, торопились и не везде соблюдали технологию производства. В результате, бетон кое-где пошел трещинами. Мы снимали с крыши старый рубероид и клали новый. Заливали щели свинцом. Работали по 20 минут.

Мы работали в спецовках, респираторах и резиновых сапогах. После работы спецодежду меняли. Выдавали другую, вместо резиновых сапог – ботинки.

Контроль был строгий. После работы снимали одежду и мылись, затем нас снова проверяли на количество рентген. Если по-прежнему «фонило», снова отправляли в душ. И так до тех пор, пока мы не становились практически «чистыми» от радиации. Тогда мы переодевались в другую спецодежду, чтобы во время отдыха ходить «чистыми». Однажды мне пришлось мыться аж пять раз.

На груди носили «накопители», которые нам меняли через две недели. Еще выдавали «карандаши». Я посчитал все полученные мною дозы, которые ежедневно «показывали» «карандаши», раза в три превышают показатели «накопителя»…

Загрязненную радиацией одежду скидывали в ямы и зарывали. «Хоронили» также чрезмерно «грязную» технику. За 42 дня работы на ЧАЭС мне поменяли 82 спецовки. Мне говорили, что это годовая «норма» для работников ГХК.

Рассказывали, что в 1986 году ликвидаторам ежедневно выдавали водку, поскольку она, вроде бы, предохраняет от радиации. Нам водку в столовой не выдавали. Мы сами перед работой принимали по маленькой стопочке водки в надежде защититься таким образом от радиации.

С 5 октября 1987 года работал на 4-ом блоке. Там был очень высокий радиационный фон. Работали всего по минуте, совершая какую-нибудь одну, ну две операции, к примеру, добежал до указанного объекта, повернул кран и – обратно.

Когда в октябре приехал домой, у меня начались сильные головные боли, через каждую неделю оказывался в больнице. Работал и чувствовал постоянную слабость.

26 апреля 1988 года мне дали вторую группу инвалидности. Во врачебно-экспертном заключении признали, что заболевание связано с участием в ликвидации последствий катастрофы на ЧАЭС.

В 1993 году переехал жить в Железногорск».